Литераторы: проза, поэзия, рецензии

Будильник звонил долго и настойчиво. Его звон тонкими иглами      впивался в тело. Не было сил слушать и не было желания под¬няться и утопить кнопку, чтобы снова вернуть разорванную тишину. Будильник свое дело сделал. Он-таки пронял его. И Глеб Краюхин, хотя еще и медлил открыть глаза, прекрасно знал, что уснуть больше не удастся. И потому заставил себя подняться и ринуться, не разду¬мывая, как в омут, под ледяной душ. Потом он долго стоял у окна и растирал покрасневшее в пупырышках тело жестким полотенцем.

Автобус, обдав меня в последний раз вонью сгоревшего бензина и клубами пыли, покатил по горной дороге и скоро скрылся за поворотом в лесу. А я остался один. И меня сразу оглушила тишина. Поднял свой рюкзак, взял удилище и не спеша пошел по тропе вправо от дороги. Тропа скоро круто побежала вниз, туда, где поблескивала река и вольно разбежались по берегу редкие дома.

- Девочки, ой, а что вас так мало? Где остальные? – Елена Юрьевна растерянно оглядывала учительскую. В одной реку у нее была бутылка шампанского, а в другой коробка конфет. – Я так расчитывала всех застать! – Она огорчилась. И ее огорчение было искренним.

- Слюши, - говорит Гога и отводит глаза. – Он смущается и не знает, как высказать свою просьбу. Я молча жду. И выжидательно смотрю на него.

Минька проходил мимо учительского дома, когда услышал тихий плач. Заглянул через забор и увидел учительницу математики Анжелику Федоровну. Она сидела на буковом бревне и всхлипывала. Рядом безнадежно застрял топор. Минька мгновенно оценил ситуацию и все понял. Учителка месяц как приехала из Москвы. Отродясь в руках не держала топора. Куда ей с ее тонкими нежными ручками, подумал Минька, справиться с бревном и топором. Он скрипнул калиткой, и Анжелика Федоровна взглянула на Миньку глазами полными слез.