Наканyне новогoдних пpаздников Рoза Львoвна имела сеpьёзные, дoшедшие дo глyбокой внyтренней непpиязни семeйно-бытoвые pазногласия с зятeм. Поcкольку Рoза Львовна былa жeнщиной воcпитанной и обpазованной, oна не cтала опyскаться дo кухoнных разбоpок, а пpеподнесла зятю нa НГ подaрочное издaние pомана Доcтоевского «Идиoт» в глянцевoй супеpобложке.

Зять Миша намёк понял, однако, будучи выходцем из интеллигентной профессорской семьи, счёл ниже своего достоинства выяснять с тёщей отношения, вместо чего презентовал Розе Львовне томик Фейхтвангера с романом «Безобразная герцогиня Маргарита Маульташ».

Роза Львовна подарок приняла, но обиду затаила и нанесла ответный удар, положив 23 февраля на письменный стол зятя аккуратно завёрнутый в нарядную бумагу «Скотный двор» Оруэлла. После чего ранним утром 8 марта получила перевязанный розовой лентой экземпляр «Собачьего сердца» с надписью: «На долгую память от любящего вас Миши».

Тёща нервно хмыкнула и наутро демонстративно пододвинула к завтракающему зятю «Сатирикон» Петрония Арбитра. Начитанный Миша быстро сообразил, что тёща просто-напросто обозвала его козлом, и, сдерживая гнев, осведомился, не приходилось ли Розе Львовне читать гоголевских «Записок сумасшедшего». Тёща отвечала, что не приходилось, поскольку ей, в отличие от некоторых, ближе адекватная литература — вроде «Доводов рассудка» Джейн Остин.

Зять пререкаться не стал, но привёз Розе Львовне из ближайшей командировки сразу два подарка: «Декамерон» Боккаччо и «Мать» Горького. Сопоставив несопоставимое, тёща смекнула, что зять совсем потерял стыд и просто-напросто опустился до нецензурной брани. Тем не менее она не стала поднимать шум или валиться в кресло с сердечным приступом, а хладнокровно передала через внучку Уголовный Кодекс и книжку Чуковского «От двух до пяти».

В день своего рождения Роза Львовна приняла от Миши эксклюзивное издание «Убийства в Восточном экспрессе» Агаты Кристи на языке оригинала. На это она бесстрашно и с явной угрозой ответила матово поблёскивающим томиком Маркеса «Сто лет одиночества».

По-настоящему тёща встревожилась лишь когда перед совместной семейной поездкой на море она получила по почте богато иллюстрированную тургеневскую «Муму». Сопоставив свою весовую категорию с весьма недурно накачанным зятем, Роза Львовна ужаснулась и побежала в букинистический покупать через знакомую продавщицу изданную аж в позапрошлом веке пьесу Шекспира «Много шума из ничего». Подумав, она также приложила к ней хемингуэевское «Прощай, оружие!» и передала купленное Мише с пожеланиями хорошего отдыха.

Миша сухо поблагодарил, ответив книгой Ремарка «На западном фронте без перемен». Роза Львовна заискивающе подкинула на супружеское ложе зятя брошюрку под названием «Роскошь человеческого общения», получив в ответ на прикроватной тумбочке затрёпанный томик Ленина под названием «Лучше меньше, да лучше». Роза Львовна всплакнула и унизилась до того, что торжественно преподнесла Мише на именины повесть Стругацких «Трудно быть богом» с автографами авторов.

Польщённый Миша смягчился и выписал тёще в Интернете «Возвращение в дивный новый мир» Олдоса Хаксли. Роза Львовна, растрогавшись, выпросила для него у подруги прижизненное издание «Милого друга» Мопассана. Зять улыбался и лобызал тёще ручку, но она, тем не менее, заметила за креслом перевязанную подарочным шнурком подшивку журнала «Крокодил» за тот год, который был годом её рождения.

Перед новым годом Роза Львовна столкнулась в подъезде с соседкой, нагруженной сумками с провизией.

— Счастливая вы, Роза Львовна! — сказала та, переводя дух. — Мой зять хуже аспида, хоть я его кормлю и пою, а ваш Мишенька в вас прямо души не чает: ни криков, ни скандалов. И как это у вас получается?

— Книжки любим читать, Марья Семёновна, — кротко сказала Роза Львовна. — Читайте книжки: они плохому не научат!

И поправила под мышкой томик Чехова с закладкой на рассказе «Невидимые миру слёзы».