Литераторы: проза, поэзия, рецензии

- Слюши, - говорит Гога и отводит глаза. – Он смущается и не знает, как высказать свою просьбу. Я молча жду. И выжидательно смотрю на него.

Минька проходил мимо учительского дома, когда услышал тихий плач. Заглянул через забор и увидел учительницу математики Анжелику Федоровну. Она сидела на буковом бревне и всхлипывала. Рядом безнадежно застрял топор. Минька мгновенно оценил ситуацию и все понял. Учителка месяц как приехала из Москвы. Отродясь в руках не держала топора. Куда ей с ее тонкими нежными ручками, подумал Минька, справиться с бревном и топором. Он скрипнул калиткой, и Анжелика Федоровна взглянула на Миньку глазами полными слез.

"Я, Колтунова Виктория Григорьевна, еврейка, родилась стылым зимним вечером в кинематографической семье. С тех пор национальность, фамилию и место жительства никогда не меняла…" Такими словами начиналась моя автобиография, написанная когда-то для студийного капустника и данная мною следователю Валентине Евгеньевне Соломко для приобщения к уголовному делу № 101\020.

- Но это же отвратительно! Совершенно отвратительно! - полная женщина в цветастом платье с возмущением рассматривала картину Александра Ройтбурда, на которой был изображен голый мускулистый мужик в черной бандане, занимающийся наглым непотребством прямо на глазах у зрителя. Возмущение посетительницы выставки в Доме художника на Львовской площади разделяли, в основном, зрители ее поколения и те искусствоведы, которым было поручено «закопать» Ройтбурда или, не трогая его, приподнять других художников.

Иветта повернула кран, чтобы вода чуть больше нагрелась. Подставила под струи воды голову и принялась руками расправлять пряди волос, тщательно промывая их. Она любила этот процесс. Ей доставляла удовольствие сама мысль о том, что волосы и тело становятся чистыми, смываются невидимые микробы и пыль. А потом, когда волосы высохнут, эта густая каштановая волна укроет ее спину, окутает нежным теплом.