Литераторы: проза, поэзия, рецензии

- Сколько же мы не виделись? - спросил Суламбек.
    - Около девяти лет.
    - С ума сойти. Целая жизнь. Ты здесь счастлив?
    - Как может быть счастлив человек, которого всего лишили? Дома, друзей, работы.

Будильник звонил долго и настойчиво. Его звон тонкими иглами      впивался в тело. Не было сил слушать и не было желания под¬няться и утопить кнопку, чтобы снова вернуть разорванную тишину. Будильник свое дело сделал. Он-таки пронял его. И Глеб Краюхин, хотя еще и медлил открыть глаза, прекрасно знал, что уснуть больше не удастся. И потому заставил себя подняться и ринуться, не разду¬мывая, как в омут, под ледяной душ. Потом он долго стоял у окна и растирал покрасневшее в пупырышках тело жестким полотенцем.

Автобус, обдав меня в последний раз вонью сгоревшего бензина и клубами пыли, покатил по горной дороге и скоро скрылся за поворотом в лесу. А я остался один. И меня сразу оглушила тишина. Поднял свой рюкзак, взял удилище и не спеша пошел по тропе вправо от дороги. Тропа скоро круто побежала вниз, туда, где поблескивала река и вольно разбежались по берегу редкие дома.

- Девочки, ой, а что вас так мало? Где остальные? – Елена Юрьевна растерянно оглядывала учительскую. В одной реку у нее была бутылка шампанского, а в другой коробка конфет. – Я так расчитывала всех застать! – Она огорчилась. И ее огорчение было искренним.

- Слюши, - говорит Гога и отводит глаза. – Он смущается и не знает, как высказать свою просьбу. Я молча жду. И выжидательно смотрю на него.