Литераторы: проза, поэзия, рецензии

Пушницкий умиpал. Вчеpа ему исполнилось девяносто восемь. А сегодня он лежал с вывеpнутыми набок глазами, и воздух внутри него не шевелился.
- Хос-споди… - дpогнул гоpлом Каpамелюк, студент политеха, пpиходившийся старику внучатым племянником. - Скоpей бы уж отмучился.
Лейтенант Сундуков вздохнул:
- Душно. Декабpь уже, а никакого снега ещё. Может, ему лёд из холодильника положить?
- Та-а… - Каpамелюк безнадежно блымкнул лицом. - Толку-то...

Начальствуя над екатеринодарской безопасностью, полковник Скрыбочкин считался пока обыденным человеком, и среди живых наводил ужас только на немецкую разведку. Которая спасалась от него деньгами и давно работала себе в убыток. Но случай определил ему в недобрый час встретиться с двадцать шестым сыном верховного колдуна культа вуду – гаитянским подданным Габриэлем Шноблю. Который трижды оставался на второй год в сельхозакадемии, чтобы не возвращаться на свою незначительную родину, а между делом оформился с преподавательницей сопромата Анной Простатюк и вместе с ней сбывал на толкучке привозимый из-за рубежа ширпотреб. Означенный ширпотреб в количестве двадцати ящиков рома однажды и был изъят у него Скрыбочкиным под горячую руку борьбы с организованной преступностью. Случай цеплялся за случай, и следующим звеном в цепи совпадений явилось то, что в студенческом общежитии Шноблю проиграл в «очко» 80 тысяч долларов своему соотечественнику Жану Мудильяру. Упомянутый Мудильяр сотрудничал с мафией и подыскивал в России убийцу для покушения на президента Гаити. Потому как тот объявил войну наркотикам и за это должен был умереть. В счёт погашения карточного долга Шноблю согласился на зимних каникулах выкрасть у своего отца вудуистский «напиток мёртвых», представлявший собой настой трав, смешанный с вытяжкой из ядовитой рыбы фугу. Выпивший этот настой человек способен несколько дней пролежать в могиле без признаков жизни. Затем его можно выкопать и использовать в нечеловеческих целях: став зомби, тот готов выполнять любые приказания своих хозяев. Что особенно удобно, если нужно кого-нибудь убить.

В Екатеринодарском аэропорту его арестовали... Позже выяснилось, что таково было распоряжение желавшего избавиться от него полковника Мостыры, нынешнего начальника местного управления МБ, купленного наркомафией. Но в текущий момент полковник Скрыбочкин ничего не знал – и после скоротечного рукопашного боя, стоя в одних наручниках и набедренной повязке перед незнакомым майором, возмущался:
- Ты ответишь! Я сполнял свой долг взарубежом - дак што ж, за это сразу по морде? Запомни: нихто ещё безнаказуемо не дотрагивался до полконика Скрыбочкина!
- Брось, - скосоротился майор, дыша перегаром. - Скрыбочкин погиб, об этом во всех газетах писали... Так что можешь назваться хоть Наполеоном, всё равно на дурака не прокосишь.

Он стал проклятием Порт-о-Пренса. Его именем пугали детей. Он возникал неожиданно, чёрный от одиночества и белой горячки, и крушил всё подряд, начиная с шикарных ресторанов и заканчивая завшивленными педерастическими богадельнями. А по ночам, переместившись на городское кладбище, затворялся в старом склепе, стонал песни, бил посуду и хохотал неадекватным голосом.

Это была неслыханная удача – отбить у пиратов яхту с полным трюмом оружия. Загвоздка состояла в том, что ни Скрыбочкин, ни Корецкий не умели управлять кораблём. И хотя в штурманской каюте оказалось несколько книг по судовождению, Корецкий наотрез отказался читать по-английски. Полковнику Скрыбочкину пришлось двое суток устраивать политинформации с физическим воздействием, пока он добился своего. С тех пор Корецкий сидел, запертый в рубке, над непосильной литературой и лишь к вечеру получал пищу – после того, как зачитывал полковнику несколько страниц английского текста. Разумеется, обучиться языку за смехотворное время он не мог, а просто наговаривал максимально невозможные словосочетания, держа перед собой книгу (Скрыбочкин кивал, развалившись в кресле, пока не задрёмывал над бутылкой).
Всё бы хорошо, но литература подошла к концу.